Запах мылавыдает обитателю джунглей приближающегося врага.
Бессмертия у смерти не прошу.Испуганный, возлюбленный и нищий, —но с каждым днем я прожитым дышууверенней и сладостней и чище.Как широко на набережных мне,как холодно и ветрено и вечно,как облака, блестящие в окне,надломленны, легки и быстротечны.
Доказанная правда есть, собственно, не правда, а всего лишь сумма доказательств. Но теперь не говорят «я верю», а «согласен».
Я был только тем, чеготы касалась ладонью,над чем в глухую, вороньюночь склоняла чело.Я был лишь тем, что тытам, внизу, различала:смутный облик сначала,много позже — черты.
Он начал пить, впоследствии — колотьсячерт знает чем. Наверное, с тоски,с отчаянья — но дьявол разберет.Я в этом, к сожалению, не сведущ.Есть и другая, кажется, шкала:когда играешь, видишь напередна восемь тактов — ампулы ж, каксветочьшестнадцать озаряли… Зеркаладворцов культуры, где его составиграл, вбирали хмуро и учтивочерты, экземой траченые.
Сколько льда нужно бросить в стакан, чтоб остановить Титаник мысли?
