Она чувствовала себя среди платьев и туфель как пьяница в винном погребе.
Я не ревную, у меня для этого нет времени.
Не мучь меня, — думал он. — Они всегда так говорят, эти женщины — олицетворение беспомощности и себялюбия, никогда не думая о том, что мучают другого. Но если они даже об этом подумают, становится еще тяжелее, ведь их чувства чем-то напоминают сострадание спасшегося от взрыва солдат, товарищи которого корчатся в муках на земле, — сострадание, беззвучно вопящее: «Слава Богу, в меня не попали, в меня не попали…»
Жизни не надо смотреть в лицо, достаточно ощущать её.
Я буду стоять ещё у многих окон, — подумала она. — И это будут окна в жизнь!
— Прости меня. — В любви нечего прощать.
